Интервью Тэм перед концертом в Казани (май 2011 года)

Расскажите о себе кратко. Какова Ваша, так сказать, биография.
Я не люблю отвечать на вопрос про биографию. И это не потому, что мне есть что скрывать. Просто я считаю, что факты типа «родился, учился, женился» не интересны – они обычны, почти как у всех. Это скорее для паспортного стола и переписи населения.

С чего всё началось?
«Был вечер, падал белый снег…». А мы с подругой пришли в Нескучный сад, смотреть на людей, которые «играют в Толкиена». «Властелина колец» я прочитала за год до этого, купив три заветные книжки на первую стипендию. И как раз пребывала на стадии «прочитал – понравилось!». Я пришла посмотреть и осталась навсегда. Потому что открывшийся моему взору мир «плаща и деревянного меча» вдруг стал родным домом, а сумасшедшие неформалы, читающие Профессора в подлиннике – друзьями и братьями. Были, конечно, и те, кто Толкиена вовсе не читал, с ними я тоже дружила. И тогда же я начала писать песни. Любопытно, что до того я даже отдалённо не могла понять, как мелодия прилаживается к тексту. А тут вот раз – и получилось. А потом я стала ещё и стихи, и сказки писать… И мой сказочный витраж, который я трепетно собираю до сих пор, стал обретать цвета и контуры.

Давно ли это было?
Осенью 1993 года.

А как возникло название Вашей группы?
Сохрани меня Бог от группы с названием «Тэм Гринхилл». Впрочем, как и от любой другой. История же моего прозвища (ибо я именно так воспринимаю эти два слова) очень проста. И могла бы уместиться в другие два слова «так получилось». В те времена Эльфятник и его окрестности были очень герметичной системой. Там невозможно было существовать на равных, если тебя звали Вася или Катя. И, честно говоря, это весьма добавляло волшебства. Перед первым походом в Нескучный мне сказали, что я должна придумать себе имя. И я его просто придумала, попутно решив, что эльфа из меня не выйдет, а вот в хоббиты меня возьмут. И стало так. Спустя какое-то время я поняла, что у меня совсем другая история и имя у меня должно быть другое. Но к этому часу я некстати успела прославиться, выступив на Турнире Менестрелей. А объяснять всему миру, что теперь «я не я, и лошадь не моя, и зовут меня иначе» мне показалось невозможным. И прозвище Тэм Гринхилл было оставлено для сцены и для простоты.

Но почему именно Тэм, и Гринхилл, а не Грин Хилл?
Так ловчее и благозвучнее!

Как Вы стимулируете своё творчество?
Вы уж меня простите, но вопрос глупый. Я не стимулирую своё творчество ничем. Оно просто часть моей жизни. Когда есть вдохновение или настроение (а причиной тому может быть всё что угодно – начиная от семейного скандала и заканчивая хорошей посиделкой с друзьями), тогда появляется желание что-нибудь сотворить. И если очень повезёт, что желание это сбывается – рождается что-то, что можно отнести к «творчеству».

Закладываете ли Вы философский подтекст в свои песни? Много ли времени уходит на создание одной?
Я никуда и ничего нарочно не закладываю. Я просто пишу. А «философский смысл» уже потом радостно ищут мои слушатели и читатели. Иногда мне даже удаётся познакомиться с этими изысканиями, но, как правило, от рассуждений на тему «а какой тайный смысл в этой песне» мне бывает смешно. Что же касается времени, то тут никаких стандартов нет и быть не может. Можно управиться за час, а можно писать несколько месяцев и даже лет. От одного «прихода» вдохновения до другого. Иногда ждать приходится очень долго. Но каждое творение появляется на свет в свой срок. Или же умирает, так и не родившись. В таких случаях я мыслю как фаталист: не написалось – значит, не должно было.

Бывают ли у Вас периоды, когда творчество превращается в рутину?
Мне кажется, что понятия «творчество» и «рутина» взаимоисключающие. Если это творчество – то это «божья искра», её нельзя заказать или сделать нарочно. А если оно превращается в рутину – то это уже не творчество.

Что для Вас важнее при творчестве – материальная окупаемость или моральное удовлетворение?
Для меня важно наличие Магии в том, что я делаю. И если она есть – то наступает это самое моральное удовлетворение. Всё делается в первую очередь ради него. Однако если вдруг за концерт дают денег – это тоже хорошо. Потому что это избавляет от «цивильной» работы, даёт возможность какое-то время её не брать и не забивать ей голову.

Есть ли желание переключиться только на творчество? Связать с ним свой заработок?
Нет, такого желания нет. Творчество не может быть единственным источником заработка. Иначе велик риск, что оно встанет на поток. Придётся делать на него ставку, как на средство добычи мирского хлеба. Это, на мой взгляд, очень вредит процессу творения. Я хочу сохранить за собой возможность писать только тогда, когда хочется, а не когда надо срочно заработать денег.

Как относитесь к начинающим? В каком качестве предпочитаете выступать: друга или наставника?
К начинающим я отношусь всегда очень осторожно. Я работаю педагогом, и мне просто необходимо быть лояльным и терпеливым. И мне не кажется, что тут нужно выбирать «друг» или «наставник». У меня вполне получается быть для начинающих (а для моих учеников – обязательно) и тем, и другим. Исключение, конечно, составляют те, кто смотрит на меня как на персонажа древних легенд – открыв рот и вытаращив глаза – и никак не желает относиться ко мне, как к живому существу. Впрочем, в подобных случаях ответ один: «К терапевту».

Ваши взаимоотношения с поклонниками? На какие сообщения, звонки, письма отвечаете?
Боюсь я поклонников. Они странные, хотят странного и ведут себя странно. Ненавижу процесс раздачи автографов – это в нашу Сказку наползло из цивильного мира. Есть в этом что-то от идолопоклонничества. Это странно и непонятно. На звонки незнакомых людей стараюсь не отвечать. На почту отвечаю плохо. Но, как правило, если человек пишет письмо с добрым словом и благодарностью (злые слова в письмах бывают очень-очень редко), или задаёт какой-нито вопрос – стараюсь написать в ответ хотя бы пару строк. Мне всегда очень приятно, когда я узнаю, что моя сказка кого-то сделала счастливым или помогла в трудное время.

Опасаетесь ли Вы звёздной болезни?
Да, опасаюсь. Как стоит опасаться всякой смертельно опасной болезни.

Бывали ли у Вас ситуации, когда творчество выручало?
Всенепременно бывали. А если честно, то меня очень часто в жизни выручает творчество и неизменное волшебство, которое оно приносит с собой. Это по большому счёту единственный смысл моего существования. И пока в сердце живёт надежда, что не все строки ещё придуманы, услышаны и написаны, я буду цепляться за жизнь.

Бывают ли у вас кризисы? Как с ними боритесь?
Кризисы бывают. Они у всех бывают. Я с ними не борюсь – это в моём случае бессмысленно, как показала практика. Я просто сижу и терпеливо (или не очень терпеливо) жду, когда «отпустит». Это похоже на золотоискателя, который верит, что пустое сито сегодня не исключает находку самородка завтра.

Чего хотите? От жизни, от себя, от окружающих?
Волшебства и сказки. Чтобы то, что окружало, было настоящим. Живым. Дружба, любовь, верность и вера – всё то, что так волнует на книжных страницах,– хочется принести это в повседневную жизнь. Чтобы чудеса были, чтобы в душах не гасло пламя. Хочется, чтобы не было «как у всех». А от окружающих – чуткости и единомыслия, и верной руки в тёмный час. Впрочем, всё это у меня в жизни есть. И хочется, чтобы было всегда.

Цель в жизни?
Мне кажется, что «цель» – это наконечник стрелы. Нужно знать, куда хочешь попасть. А я вот не очень знаю. Но… с другой стороны, моя цель – идти наверх – к небу. Жить, и оставаться собой. Быть нужным и нести в ладонях огонь. Дописать свою Сказку, собрать витраж. Обрести бессмертие. Пафосно? Да, оно так. Но я не считаю пафос недостатком или ругательством. Мне так по легенде положено, мне так велит сердце.

Ваши дальнейшие планы?
Жить. Записать ещё один альбом с песнями и издать книжку с моими сказками. А потом написать ещё кучу всякого волшебного…

Ваши хобби. Как предпочитаете проводить досуг?
Хобби у меня целая куча. Например, лошади. Я их очень люблю всю свою жизнь. А ещё я крестиком вышиваю, и рисовать немного умею, и даже по дереву резать училась. Могу связать что-нибудь тёплое на зиму или сшить рубашку без посторонней помощи. Всё это я делаю неплохо и с удовольствием.

Кто из близких больше вас поддерживает, в какой области?
У меня есть близкие, их немного. И они меня поддерживают – каждый по-своему и все вместе разом. Кто как может и умеет. За что им великое спасибо, потому что со мной трудно – я постоянно нуждаюсь в помощи ближнего. Я совсем не могу быть одна – я признаю одиночество только в творчестве. В жизни же мне обязательно нужно, чтобы рядом кто-то был. Я люблю жить, держась за руки. А ближние, те, кто рядом, потакают этому моему капризу.

Блиц-опрос:
Вечер в шумной компании, в кругу друзей или один на один со своими мыслями?
В зависимости от настроения – возможен любой вариант.

В какое время суток предпочитаете работать?
Ночью, я неисправимая «сова».

Любимое время года?
Весна.

С какой выдающейся личностью хотели бы познакомиться?
Не знаю, трудно сказать.

Самый дорогой в вашей жизни предмет, именно предмет?
Мифрильное кольцо.

Любимый человек, именно человек?
Он есть, и этого достаточно.

Любимая цитата?
Цитаты я очень люблю, и очень часто использую их в речи. Так что выбрать мне трудно. Разве что первое в голову придёт… «За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви? Да отрежут этому лгуну его гнусный язык!». Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита».

И последний вопрос: «Любимый исторический персонаж?»
Жанна д’Арк.

Весьма символично: она тоже «горела от века, и не знала, что огонь горячий». На этой бравурной ноте можно и закончить. Искренне благодарю за содержательные ответы! До встречи!